"В мире произошло несколько важных вещей. Нефтехимия в 80-е годы была сосредоточена на три четверти в развитых странах, сейчас там присутствует всего-навсего 30–35%. Несколько гигантских центров: гигантский рост в Китае за счёт внутреннего потребления, гигантский рост на Ближнем Востоке за счёт прямой государственной политики по, извините, вытаскиванию денег из нефтяной отрасли и перекладыванию их в нефтехимическую. Я не считаю, что это правильно, но это тот путь, по которому пошёл весь Ближний Восток, в первую очередь Саудовская Аравия…

За последнее десятилетие у всех в мире выросла себестоимость в основном за счёт роста цен на нефть. А нефтяное сырьё в той или иной степени является сырьём для многих нефтехимиков. Сильно выросла себестоимость в России за счёт того, что мы прошли путь от нерыночных, низких цен на большинство ресурсов до справедливых, с учётом международного уровня. И очень сильно снизилась себестоимость производства в Соединённых Штатах, которые становятся нашим сильным конкурентом, у которых есть своя, другая проблема. Мы это видим по инжиниринговым строительным компаниям, с которыми мы работаем. В Соединённых Штатах разучились строить промышленные мощности, и большинство проектов, которые они заявили в нашей отрасли, они все просто фатально задерживаются с реализацией. Это сложно было представить – всё задерживается. Но с точки зрения базового сырья для нефтехимии, той же самой побочной продукции (этана, пропана, бутана), – её много, и для развития мощностей эта тенденция им помогает…

У нас есть законченный проект "Тобольск-Полимер", который Вы сегодня открыли, и следующий проект, который мы называем "ЗапСибНефтехим", который мы очень хотим двинуть вперёд…

Чего мы добиваемся за счёт этой мощности? Мы создаём одно из наиболее конкурентных по себестоимости производств в мире. Мы не будем такими же конкурентными, как то, что мы говорили о Ближнем Востоке, с практически государственными дотациями; мы будем сравнимы или даже лучше по себестоимости уже доставленной на чужие рынки полимерной продукции. Притом что это (мы сегодня рассказывали) очень разрозненная индустрия, много производственных площадок, всё равно эта мощность будет в состоянии удовлетворить примерно 1% от мирового потребления полимеров к 2019 году, когда мы планируем её закончить.

Есть несколько вещей, о которых мы хотели бы попросить…

Мы не просим денег, мы считаем, что компания в состоянии сгенерировать денежный поток и кредитоваться для того, чтобы сделать глобальный, конкурентный проект. То, что очень важно и сегодня много обсуждалось, – это государственная программа развития потребления нефтехимической продукции во многих отраслях. И мы считаем, что от этого выиграем не только мы, не только этот проект, не только отрасли в целом, но и государство. Потому что экономика использования полимерных материалов – лучше по совокупности, и это сохранение денег.

Мы хотели бы попросить о двух вещах под общим названием "долгосрочность и прогнозируемость". Одна из вещей – это долгосрочная таможенно-тарифная политика. На площадке, на которой сегодня находится "Тобольск-Полимер", когда мы начинали этот проект и забивали первую сваю в конце 2010 года, было 21 брошенное здание, одно из них мы использовали – это как раз АБК, в котором мы находимся, остальные 20 снесли. Это был проект, который был начат при Советском Союзе, назывался он "Совбутитал", он был закрыт, не достроен и брошен, оборудование распилено и выброшено. Нам очень хочется, чтобы не менялись правила игры в середине дороги, потому что изменение правил игры в середине дороги очень сильно меняет экономику, и мы не хотим иметь проекты, которые мы начали и бросили".

Из выступления Д.Конова на совещании по вопросам развития нефтехимической промышленности, которое провел президент РФ Владимир Путин 15 октября в Тобольске.

RUPEC в Telegram