Возможные отголоски событий в Крыму в Средней Азии и нефтехимии России

Не так давно информационные агентства распространили сообщение о том, что новые власти Крыма намерены национализировать ряд предприятий и долей в предприятиях, принадлежащих Фонду государственного имущества Украины, преимущественно, в туристической сфере. Параллельно, так сказать под шумок, Таджикистан заявил о намерении фактически национализировать принадлежащее украинскому бизнесмену Дмитрию Фирташу «Таджик азот».

Собственно говоря, было бы странно, если бы на фоне мягко говоря неординарной ситуации вокруг Крыма не начался передел собственности.

Применительно к нефтехимии России, да и всего СНГ поворот ситуации на подобные рельсы может иметь далеко идущие последствия стратегического характера.

Напомню, в Крыму в портовой зоне Керчи не так давно начали действовать несколько терминалов по перевалке сжиженных углеводородных газов. Их суммарная производительность 1,6 млн тонн в год при общем резервуарном парке в 4 тыс. м3. До дестабилизации положения Керчь являлась точкой роста всей морской перевалки СУГ на Черном море, поскольку инфраструктура и условия акватории, а также наличие крупного парка хранения были очень удобны для экспорта крупных партий газов с прицелом на относительно удаленные рынки. Так, если в 2010 году перевалка СУГ в Керчи составляла всего 90 тыс. тонн, то в 2012 году – уже 545 тыс. тонн.

Безусловным лидером крымской перевалки СУГ можно считать компанию «АЕГаз-Терминал». Запущенный летом 2012 года с мощностями на полное развитие в 1 млн тонн в год (начальная очередь – на 0,8 млн), именно он располагает резервуарным парком на 4 тыс. м3 (1 очередь – 2 тыс.).

Принято считать, что этот терминал был построен при участии казахстанских бизнесменов и чуть ли не целенаправленно под объемы казахстанской «Тенгизшевройл».

В свете последних событий у собственников этого бизнеса наверняка присутствуют опасения за судьбу своего актива.

Дело в том, что помимо большой мощности, крупного парка и возможности отгружать партии до 5 тыс. тонн, что позволяет газовозам проникать даже в ближнее Средиземноморье, терминал «АЕГаз» отработал схему доставки газов из России в Крым, минуя территорию Украины с помощью парома из порта Кавказ. С одной стороны, это существенным образом снимало тарифную нагрузку на маршрут со стороны Украинских железных дорог. В сегодняшней ситуации в условиях нарастания напряженности в межгосударственных отношениях между Россией и Украиной факт возможности обхода территории сопредельного государства может оказаться решающим. Кто знает как повернуться события, но не исключено, что «АЕГаз-терминал» окажется единственным черноморским терминалом для перевалки газов, не считая исконно российских на Тамани и Темрюке (которые по тем или иным параметрам проигрывают крымскому конкуренту).

При таких вводных вполне вероятно, что собственники выразят желание продать этот актив заинтересованным российским компаниям, а те в свою очередь будут не против купить.

В любом случае, почти все возможные сценарии развития событий как с частным бизнесом в Крыму вообще, так и с терминалом «АЕГаз» в частности, бьют по интересам казахстанских экспортеров СУГ, в первую очередь «Тенгизшевройла» (ТШО). В случае перехода контроля над перевалочной инфраструктурой в Крыму к российским компаниям, особенно к тем, которые сами экспортируют газы, вряд ли ТШО найдется достаточно места. Компании придется возвращаться в Одессу и Ильичевск, что не очень выгодно с точки зрения транзитного тарифа железных дорог Украины.

Какое это имеет отношение к собственно нефтехимии?

А вот какое. «Рупек» уже анализировал развитие нефтехимии в Казахстане и указывал, что ситуация еще до событий вокруг Крыма располагала ТШО искать возможности для размещения газов внутри страны, в первую очередь в нефтехимической переработке. Определенные решения были найдены, но они касаются исключительно пропана. Впереди же у ТШО – реализация «Проекта будущего расширения» с перспективой увеличения производства СУГ как минимум в 1,5 раза.

Компании с таким большим, как у ТШО, денежным потоком и лоббистским ресурсом вполне по силам решиться на собственный проект нефтехимической переработки СУГ. И точно также, она вполне может оказать влияние на реконфигурацию смежных по сырью проектов создания производств полиэтилена мощностью 800 тыс. тонн в год и полипропилена мощностью 500 тыс. тонн в год в сторону более широкого потребления легких углеводородов Тенгиза. Например, не через пиролиз этана и дегидрирование пропана, а пиролиз смесей большей мощности. Такой вариант нельзя отвергать, поскольку оба проекта находятся на стадиях проработки проектной документации, из которых на более раннем этапе вторая фаза – полиэтилен.

Как «Рупек» отмечал ранее, казахстанские нефтехимические проекты и без интриги вокруг сжиженных газов Тенгиза в случае своей реализации будут означать появление высококонкурентных по издержкам крупных и технологичных производителей, которым будет явно тесно в рамках казахстанского рынка и которые будут не прочь потягаться с продукцией новых российских проектов как на территории Таможенного союза, так и на одних и тех же экспортных направлениях. Если же реализуется один из вышеописанных сценариев с экспортом СУГ ТШО, соответствующие конкурентные риски усугубятся. Такой вот эффект бабочки в нефтехимии стран СНГ.

RUPEC в Telegram