Мысль о том, что экспортно-сырьевой профиль российской экономики нуждается в решительной замене на профиль перерабатывающий, в последние 10 лет прочно утвердилась и стала чуть ли не государственным лозунгом в формате известного клише «слезть с сырьевой иглы». Вместе с тем, многие эксперты, да и просто люди из нефтегазовой и нефтехимической отраслей уверены, что текущая налогово-таможенная структура в России нацелена на обратное – стимуляцию именно сырьевого экспорта. В разговоре со мной бывший сотрудник Минэнерго, например, спокойно признавал, что известная формула «60-66» разработана в меньшей степени для стимулирования модернизации НПЗ, а в большей – для стимулирования экспорта сырой нефти. Так что соображение о том, что государство – несмотря на лозунги, - по-прежнему зарабатывает на экспорте нефти и газа куда больше, чем на экспорте продуктов глубокой переработке, кажется, не нуждается в подтверждении. Вместе с тем, очень любопытно понять, а сколько конкретно составляют эти «куда больше».

Мы решили выполнить такой расчет на примере некого абстрактного нефтехимического комплекса на Дальнем Востоке с технологической конфигурацией, похожей на одну из описанных в публикации «Рупека» на эту тему. Вот его конечная продуктовая линейка:

Сырьем для комплекса служит нефть сорта ESPO в объеме 7 млн тонн в год, нафта в объеме 2 млн тонн в год и СУГ в объеме 200 тыс. тонн в год.

Итак, сопоставим доходы государства от прямого экспорта этих сырьевых продуктов (в виде экспортных пошлин) и прямые доходы государства при экспорте всей продукции нефтехимического комплекса (экспортные пошлины, налог на имущество, налог на прибыль, отчисления в социальные фонды и НДФЛ, уплачиваемый работниками предприятия) за 10 лет (считая от начала инвестиционного цикла).

Вводные данные такие: вся продукция будет экспортироваться, начальные инвестиции в комплекс 173,2 млрд рублей, срок реализации инвестпроекта 4 года, срок службы основных средств 30 лет, амортизация по линейной схеме до нулевой остаточной стоимости, ставка налога на имущество 2,2%, ставка налога на прибыль 20%, курс доллара 31,3 рубля. Величины экспортных пошлин взяты по состоянию на май 2013 года. Котировки на сырье и продукцию на рынках Северо-Восточной Азии и российского Дальнего Востока предоставлены российским офисом агентства Argus по состоянию на 15 мая 2013 года.

Допущения: дефляторы не применялись, выручка от реализации рассчитана по верхней границе без учета стоимости перевалки, фрахта и страховки (по схеме «котировка минус пошлина»), стоимость сырья для комплекса (за исключением нефти) рассчитана по экспортной альтернативе без учета фрахта судов, перевалки и страховки. Структура себестоимости получена путем переноса средней структуры себестоимости по ряду аналогичных действующих предприятий.

Первые результаты таковы: за 10 лет государство в форме налога на прибыль, налога на имущество, экспортных пошлин на продукцию переработки, сборов в социальные фонды по оплате труда и НДФЛ работников получит 313,1 млрд рублей.

При этом, прямой экспорт 7 млн тонн нефти, 2 млн тонн нафты и 200 тыс. тонн СУГ за 10 лет принесет государству только в виде пошлин 994,2 млрд рублей. То есть в 3,18 раз больше!

Понятно, что первая цифра нуждается в уточнении, поскольку доходы государства не ограничиваются только налогами и сборами с самого предприятия. Свою долю оно получает и на этапе инвестиций. Понятно, что детальный анализ финансовых потоков и налогов с них по цепочке заказчик – генподрядчик – субподрядчики – субсубподрядчики и т. п. очень сложен. Поступим просто. Исключим из общего объема инвестиций 30%, которые перепадут на долю подрядчиков-нерезидентов (проектирование, персонал EPC-контрактора и лицензиаров, изготовление основного технологического оборудования; цифра 30% взята по примеру структуры реального крупного нефтехимического объекта в России), а все остальное просто приплюсуем к прямым доходам государства.

Также необходимо учесть мультипликативные эффекты от работы комплекса. Мультипликативный эффект в цепочке сырья можно не учитывать, потому что он ровно такой же, как и при экспорте без переработки. А сырье в нашей модели это 58% себестоимости за 10 лет. Можно не брать во внимание и мультипликативный эффект в цепочке фонда оплаты труда (6,5% себестоимости): налоги и сборы нами уже учтены, а сумма, предъявленная работниками предприятия за 10 лет в виде потребительского спроса на общем фоне невелика. Также можно не рассматривать цепочку топлива и энергии (10% себестоимости), поскольку наш модельный комплекс располагает собственной электростанцией, работающей на сырье с нулевой стоимостью – факельных газах. Исключаем также списываемую на себестоимость амортизацию – ее мультипликативные эффекты учтены на стадии инвестиций. Таким образом, за 10 лет модельный комплекс предъявит в экономике 22,8% себестоимости или 293,1 млрд рублей. Без затей плюсуем это к прямым доходам.

Итак, получаем, что за 10 лет с начала инвестиционного цикла от создания и работы нефтехимического комплекса с учетом экспортных пошлин, налога на прибыль, налога на имущество, НДФЛ, сборов в социальные фонды и оценки мультипликативного эффекта на стадии инвестиций и стадии эксплуатации государство получит 727,4 млрд рублей. Если же все эти 10 лет сырье будет просто экспортироваться, то доход государства в виде только экспортных пошлин составит те же 994,2 млрд рублей. То есть все равно больше на 37%. Причем не стоит забывать, что в конце мая госдума в первом чтении приняла правительственный законопроект о льготах по налогу на прибыль для инвестпроектов на Дальнем Востоке. В нашей модели налог на прибыль это 36 млрд рублей.

Не в этом ли ответ на вопрос, почему государство с таким вдохновением тратит сотни миллиардов рублей на экспортные трубопроводы для нефти и газа, и с таким скрежетом поддерживает нефтехимию и нефтепереработку и инвестирует в инфраструктуру для обрабатывающих отраслей?

RUPEC в Telegram