В СИБУРе создана экспертная команда, занимающаяся поиском возможностей снижения капитальных затрат при реализации инвестиционных проектов. В нее входят специалисты томского R&D центра. О том, как выстроена эта работа, что из себя представляет Value Engineering и насколько можно сократить capex RUPEC рассказал руководитель центра Инжиниринг ООО "НИОСТ" Айрат Хусаинов.

Как давно Ваша команда работает над вопросами снижения стоимости капитальных затрат по инвестпроектам?

В 2018 году мы решили найти возможности снижения стоимости реализации двух сложных проектов создания новых производств по собственным технологиям. О четкой методике речи не было, в формате мозгового штурма мы накидывали идеи, затем предлагали их внутреннему заказчику, но быстро поняли, что для эффективной работы необходим системный подход. Чтобы не изобретать велосипед, мы начали искать в открытых источниках информацию и обнаружили, что система уже существует – Value Engineering (VE), или "стоимостной инжиниринг". В России специализированных курсов по данной системе нет, пришлось искать материалы самостоятельно в доступных источниках. Почти все, что находили, - статьи, книги, - были на английском языке. Мы адаптировали полученные материалы для себя.

Отметим, что процедура стоимостного проектирования в разных странах применяется с 60-х годов прошлого века: в США, в Германии, в Японии, а также и в СССР. И, кстати, в США даже существует закон, который обязывает проводить эту процедуру по проектам стоимостью более $150 тыс.

А до этого времени потребность в сокращении capex не возникала?

Да, ранее у нашего подразделения был опыт оптимизации действующих производств и разработок исходных данных для собственных технологий. Мы и наши коллеги сталкивались с ситуацией, когда при подготовке проекта к принятию инвестиционного решения обнаруживалось, что между стадиями технико-экономического обоснования и подготовки проектной документации стоимость существенно увеличивалась, а эффективность проекта снижалась. Обычно при VE команды подключаются как раз между двумя этими стадиями.

В нашей ситуации, для ряда проектов подобные изменения были критичны. Поэтому мы пришли к решению попробовать применить опыт оптимизации существующих процессов. Двигались интуитивно, применяя накопленный опыт, но результат был весьма многообещающий: по одному из собственных проектов компании мы сократили потенциальные капитальные затраты на 1 млрд рублей.

В целом, уже тогда было ясно, что данные работы востребованы: в компании есть рост инвестиционной активности, и существует запрос на повышение эффективности инвестиций и умного результата проектирования. Эти факторы и привели нас к идее подойти к данной работе системно.

Каковы, на Ваш взгляд, основные причины удорожания проектов?

Использование на стадии ТЭО предварительных данных по стоимости и параметрам оборудования, взятых "с запасом", специфика российских стандартов в определенных областях проектирования и строительства, что ведет к увеличению стоимости при детальном проектировании.

Кроме того, на стадии ТЭО технологические блоки рассматриваются укрупненно, не учитываются детали, некоторые из которых могут оказать существенное влияние на стоимость. Вместе с детализацией параметров оборудования может дорожать его материальное исполнение, а также затраты на строительно-монтажные и пусконаладочные работы. Меняются и требования заказчика, чаще в сторону усложнения, повышения.

Так чем по сути является Value Engineering?

Value Engineering — это функционально-стоимостный анализ. Лично мне нравится следующее определение: это применение специальных методик для поиска наилучшего решения, обеспечивающего выполнение функции (задачи) с наименьшими затратами и без потери надежности. Если говорить простым языком, то это поиск решения, при котором можно обеспечить нормальное функционирование объекта (начиная от карандаша и заканчивая крупным заводом) за меньшую цену без потери качества. При этом анализ при VE не сводится только к оценке материальных затрат в целях их возможного уменьшения, мы рассматриваем разные аспекты, в том числе риски и влияние на операционные затраты.

Сколько времени тратится на работу по каждому проекту? Каким образом выстроен этот процесс?

В среднем около двух месяцев и еще около месяца на согласование. Тратить на это больше времени не эффективно. Если мы уйдем в слишком детальное рассмотрение, то это может сместить сроки реализации проекта, что, в свою очередь, приведет к сдвижению даты начала получения прибыли, а это может привести к дополнительным затратам.

В целом, международная методика VE состоит из шести стадий, они просты: во-первых, сбор и изучение информации по затратам, выявление ограничений; потом этап анализа функций, когда команда глубоко погружается в документацию, детальные знания помогают лучше понимать проект и работать над его оптимизацией. Третий этап – креативный, ищем варианты выполнения функций, отличные от уже заложенных, четвертый этап – фильтрация идей, выбираем те, которые обеспечат улучшение показателей и будут при этом в рамках требований заказчика и ограничений по ресурсам. Далее разрабатываем выбранные идеи, готовимся представить наши решения заказчику; и, наконец, презентация.

Можете привести пример?

Да, проиллюстрирую на примере оборудования - охлаждающий теплообменник. Его основная функция – это охлаждение растворителя. Выделив эту функцию, мы больше не привязываемся к самому оборудованию, а анализируем, как можно выполнять ее другим способом. Это позволяет посмотреть на объект как на набор задач, которые должна выполнять каждая его часть, тем самым снимая установленные аппаратурные рамки, "якоря". Далее - генерируем как можно больше идей на тему "как еще может происходить охлаждение растворителя". После чего приоритизируем идеи, оцениваем их, детально прорабатываем. В итоге самые эффективные и обоснованные согласовываются с заказчиком.

После команда формирует отчет, который содержит набор предложений, техническое обоснование предлагаемого решения, оценку рисков предложения, оценку влияния на САРЕХ и оценку влияния на ОРЕХ. Делаем наглядную презентацию. После этого, получаем обратную связь от внутреннего заказчика: какие идеи были приняты, какие отвергнуты из-за возможных рисков.

Итоговая сумма экономии капитальных затрат на проекте просчитывается вами еще на первых этапах Value Engineering?

Нет. Оценка стоимости по результатам предложенных улучшений выдается на финальном этапе. Важно, что чем более детальную информацию о проекте или объекте мы получаем от заказчика, тем точнее можем провести оценку решений, которые впоследствии предложим. 

А как Вы относитесь к так называемой предиктивной аналитике? Продвигающие данные решения компании утверждают, что можно существенно сократить затраты по проектам на всех стадиях реализации.

Предиктивная, она же предсказательная аналитика, чаще используется в качестве инструмента оперативного управления активом, когда дополнительные эффекты можно извлечь из более оптимальных режимов управления процессом, основанных на фактических данных. Для новых производственных объектов, которые сначала появляются на бумаге проектировщиков, а только потом строятся в чистом поле, используются известные правила расчета и подбора основного технологического оборудования, основанные на физико-химических и математических закономерностях.

Можете назвать реализованные проекты с применением VE?

Если говорить о крупных объектах, то в текущем году мы рассматривали проекты в одном из регионов деятельности компании, предложенные решения по оптимизации оцениваем в 3,5 млрд рублей. Это комплексный эффект, сюда входят и сэкономленные деньги при реализации проекта, и сокращение затрат при эксплуатации на протяжении 15 лет. Возможно, повторюсь, эффект зависит от готовности заказчика или лицензиара вносить какие-либо изменения в проект, а также от их готовности работать с рисками.

Value Engineering целесообразен только для проектов с миллиардными инвестициями?

Value Engineering эффективен и для крупных, и для небольших проектов, хотя мы приоритизируем наши задачи, в том числе, исходя из величины возможного экономического эффекта по результатам работ. Очевидно, что в абсолютных величинах, выгода от оптимизации крупнобюджетных проектов выше. Что касается стоимости проведения процедуры, для малых проектов можно снизить затраты на проведение работ по VE, правильно подобрав размер команды и сроки проведения работ.

На Ваш взгляд, с чем сложнее работать: с собственными проектами или с теми, которые предлагают лицензиары?

Второе. Причина в том, что лицензиар выдает типовой набор документации, дополнительную информацию получить от него затруднительно. Из этого вытекают сложности при проработке предложенных нами решений, так как они базируются на неполной информации. То, что кажется нам допустимым, исходя их нашего опыта, может быть совершенно неприменимо из-за различных нюансов в технологии лицензиара, либо патентной чистоты. Кроме того, лицензиар на начальном этапе обычно не тратит много времени на детализацию проекта.

Второй момент, что лицензиару проще работать с уже используемым технологическим решением, т.к. это требует меньших трудозатрат и "уже работает". Также лицензиар не всегда закладывает в свою технологию возможность модернизации техники или специфику конкретного производства.

Но в итоге к вам прислушиваются?

 Да. В нашей практике есть несколько примеров, когда решение о разработке проектной документации было принято благодаря оптимизации проектов и их стоимости. Учитывая растущий в компании "аппетит инвестировать", число проектов для проработки, мы надеемся, будет только расти.

Вы следите за ходом реализации проектов после проведения анализа?

Конечно. Проводим мониторинг предложенных решений и отмечаем, вносятся ли они в проектную документацию. Мы создаем базу успешных предложений, на которую можем опираться в дальнейшей работе.

Вы рассказали про применение Value Engineering для новых проектов. А как дела обстоят с капремонтами, удается сократить издержки компании?

Пока мы не применяем анализ и методологию VE для крупнобюджетных ПОФ (Прим. поддержания основных фондов), но видим здесь потенциал. У нас есть направление деятельности, связанное с повышением операционной эффективности действующих производств, которое скорее служит инициатором реконструкций и технических перевооружений.

Насколько у вас большая команда сейчас?

Постоянных участников команды по VE в НИОСТ более десяти человек. При проработке проектов также участвуют наши коллеги из московской части оптимизации технологических процессов, функция развития бизнеса, проектных офисов, руководители проектов, а также представители генерального проектировщика. Важно, что все не только профессионалы в своей сфере, но и могут мыслить креативно, "создавать новое", не боятся отстаивать свою позицию. В команде, которая применяет инструмент VE, должны быть именно такие сотрудники.

RUPEC в Telegram