В падении импорта из Китай российские аналитики увидели след контейнерного кризиса. Переработчики полимеров в разгар смены состава правительства решили поднять вопрос антидемпинговых цен. А за всеми жаркими баталиями в отрасли остается почти незамеченной планомерная работа "Химграда" по формированию рынков сбыта в странах бывшего СССР. О важных событиях рынка – в традиционном обзоре на RUPEC.

Новый контейнерно-цистерный кризис?

Весной этого года в России обострилась проблема с нехваткой контейнеров для перевозки грузов, в том числе химических, включая специализированную тару. Проблема фиксировалась, начиная с 2022 года. Но в этот раз многие транспортники говорят о настоящем коллапсе.

Так, производители сжиженных углеводородных газов (СУГ) с начала года не смогли отгрузить более 50 тыс. тонн продукции из-за того, что им перестало хватать цистерн-вагонов. Еще в марте на проблему вице-премьеру Александру Новаку жаловались главы "Лукойла", "Газпром нефти", "Татнефти" и "Новатэка". Они отмечали, что рост оборота на железнодорожной сети, высокие списания и низкие закупки не позволяют обеспечить стабильное обеспечение цистернами предприятий. Тогда Минпромторг оценивал дефицит цистерн для СУГ в России в 3,6 тыс. единиц. По сроку службы в 2024–2027 годах должны списать 2,6 тыс. цистерн. Если закупать в этот период от 1 до 2 тыс. цистерн в год, то их прогнозируемый дефицит к 2027 году увеличится до 8 тыс.

В России появляются новые проекты по производству цистерн. Кроме того, сейчас операторы добиваются от производителей цистерн строительства 1,5 тыс. единиц уже в текущем году. Однако те готовы выполнить заказ только в 2025–2026 годах.

Аналитики Центра экономического прогнозирования ГПБ отмечают проблему и с контейнерами, но обратную – в стране наблюдается их переизбыток. С начала 2023 года в Россию через порты и по железной дороге было импортировано на 530 тыс. контейнеров (в двадцатифутовом эквиваленте) больше, чем вывезено из страны. Некоторая часть пустующих контейнеров вывозится из транспортно-логистического центра (ТЛЦ) на хранение, продается или сдается на металл. Но большая часть оборудования остается на складах и ограничивает возможности обработки грузов.

По мнению ЦЭП ГПБ, контейнерная проблема является одной из причин снижения импорта в РФ со стороны Китая. С начала весны поставки из Китая в Россию заметно снизились: в марте импорт упал на 15,7% относительно марта прошлого года в стоимостном выражении, а в апреле – на 13,6%. Одним из факторов падения объемов импорта является обострение дефицита контейнеров в КНР для отправки грузов в Россию из-за дисбаланса экспортных и импортных потоков (второй значительно больше). После введения ограничений на формирование контейнерных поездов из Центральной России в восточном направлении, контейнерам стало все тяжелее вернуться обратно в Китай.

К слову, это не первый контейнерный кризис за последние 5 лет, связанный с поставками из Китая. Первый действительно глобальный кризис с тарой назрел в период пандемии и продолжался даже после снятия многих ограничений. Если коротко, то его вызвали ограничения задержки международных перевозок, последующие блокировки судов в портах (преимущественно американских) и огромное количество оставленных контейнеров из-за убыточности их порожней перевозки обратно в Китай. Тот кризис повлиял на сроки и стоимость логистических услуг по всему миру.

Споры об отмене антидемпинговых пошлин: спасение полимерной отрасли или начало ее конца

В середине апреля наблюдалось очередное оживление дискуссии на тему цен на полимеры в России. На этот раз все началось не с динамики цен, а с инициативы Союза переработчиков пластмасс (СПП) отменить антидемпинговые пошлины на базовые полимеры, а точнее полиэтилен, поставляемый узбекскими производителями и трейдерами.

Напомним, с целью завоевания рынков стран Евразийского экономического союза (ЕАЭС) компании из Узбекистана, который в ЕАЭС не входит, пошли на откровенный демпинг. Они резко сбили цену на ПНД, продавая его в странах ЕАЭС существенно ниже рынка. Многочисленные попытки переговоров с узбекской стороной результатов не дали. В итоге в январе 2022 года Евразийская экономическая комиссия ввела пятилетние антидемпинговые ввозные пошлина на их продукцию.

В мае этого года СПП направил премьеру Михаилу Мишустину письмо с предложением отменить антидемпинговую пошлину на полиэтилен из Узбекистана, которая, по мнению союза, может приводить к удорожанию и других импортных марок. В СПП считают, что доказать производство полиэтилена не в Узбекистане крайне сложно. СПП также предложил обнулить ввозные пошлины на все полимерное сырье. Все это, якобы, является одной из основных причин роста цен на полимерную продукцию в России.

Минпромторг сразу же отреагировал на обращение СПП собственной проверкой ценообразования на рынке базовых полимеров, по результатам которой отказался поднимать вопрос об обнулении санкций как в ЕАЭС, так и в России. В ведомстве пояснили, что антидемпинговая пошлина на продукцию из Узбекистана обоснована и работает в комплексе решений, выработанных для развития производства синтетических материалов и конечной продукции. Обнуляются пошлины только для тех марок, производство которых в России отсутствует. Типичный пример – пошлины на пластифицированный поливинилхлорид. Но это не случай базовых марок полиэтилена. Сегодня Россия выступает нетто-экспортером полимеров с производством в 5,3 млн тонн и внутренним потреблением 3,9 млн тонн в год. В 2022–2023 годах в России было выведено более 50 новых локальных марок полимеров, запуск еще нескольких специальных марок прорабатывается. Рост цен на сырье для полимеров, вызванный в 2023 году ростом индикаторов внутреннего рынка, также не отразился на стоимости готовой продукции, считают в Минпромторге.

К слову, антидемпинговые пошлины – мера стандартная. Ее не гнушаются применять ни в США, ни в Китае, защищая собственные перерабатывающие отрасли, в том числе и производителей полимеров.

Говоря в целом, о проблеме ценообразования в полимерной отрасли, не стоит забывать, что производители полимеров – это представители той же самой перерабатывающей промышленности, что и переработчики полимеров, а не "сырьевики". И в 2022 году они оказались в тех же условиях внешнего давления: также испытали ограничения в доступе к технологиям и компонентам из ЕС. В российской полимерной отрасли сейчас необходимо выходить на комплексные меры поддержки, которые в связке производителей и переработчиков позволят реализовать гигантский потенциал замещения импорта готовой продукции. Предоставление преференций одному уровню переделов в ущерб другого к решению этих проблем не приведет.

Возможно ли введение дополнительных регуляторных мер для производителей полимеров? Да, возможно в двух случаях. Во-первых, правительство может пойти, например, на обнуление пошлин на импортные дефицитные спецмарки полимеров. Из Узбекистана такие марки не поставляются.

Во-вторых, нельзя исключать дополнительных регуляторных мер, направленных на удержание инфляции. Но в этом случае смогут ли переработчики полимеров снизить цены на готовые изделия для конечных потребителей? Ответ мы видели в 2022 году. Тогда в момент ограничения поставок из ЕС с целью поддержания отечественных переработчиков цены на отечественные полимеры были временно снижены на 20 – 35%. На ценах на готовую продукцию это не отразилось. Восстановительный рост цен на полимеры начался в 2023 году, и только концу года они достигли уровня 2022 года. При этом весь этот период готовая продукция продолжала дорожать. Поэтому когда отдельные переработчики полимеров призывают к новому регуляторному снижению цен на пластмассы, они должны понимать, что с большой долей вероятности государство может потребовать от них того же.

В России наоборот в текущих условиях должны действовать определенные протекционистские меры для отечественной перерабатывающей промышленности будь то производство готовых изделий, компаундов, базовых полимеров или любой другой переработки. Себестоимость перерабатывающего производства относительно южных стран в России всегда будет выше из-за энергетической составляющей. И грамотно составленные ввозные пошлины, по факту, уравновешивают условия для отечественных производителей, несущих большие издержки в сравнении с южными конкурентами. Обнуление же пошлин ведет к зависимости от внешних поставок и, в конечном итоге, уничтожению отечественной перерабатывающей промышленности.

Россий "Химград" пошел "по заграницам"

Казанский технополис "Химград" все больше вовлекается в в международные проекты, передавая свой опыт как партнер новым технопаркам в странах бывшего СССР. На минувшей неделе стало известно, что Агентство развития экономических зон (IZIA) Азербайджана и "Химград" создадут в Азербайджане совместное предприятие. Оно получит 10 га в Сумгаитском химпромпарке и будет содействовать привлечению компаний из РФ и Узбекистана для создания производственных предприятий в Азербайджане. А в апреле появилась информация о том, что "Химград" примет участие в создании химического промышленного парка в Таджикистане.

Такую работу "Химград" начал еще в 2022 году с Узбекистана. Там технополис последовательно включился уже в два проекта – "Джизак" и "Чирчик". В "Чирчике" сейчас работает семь производств и планируется запустить еще 14 в первой половине 2024 года. Профиль новых предприятий не называется. В технопарке "Джизак" на данный момент работает три производства и еще три должны стать резидентами в ближайшее время. Это предприятия по переработке полимеров, производстве химии для текстильной промышленности и упаковки.

Сам технополис "Химград" работает с 2008 года и базируется на территории бывшей фабрики "Тасма" в Казани. Преимущественная специализация – переработка полимеров. Это один из крупнейших и наиболее успешных технопарков в России. Достаточно сказать, что его первым и якорным резидентом стала компания Danaflex – крупнейший в стране производитель гибкой упаковки.

В работе "Химграда" за границей фактически речь идет о развитии рынков переработки полимеров в странах бывшего СССР, которые могут стать более интересными для российских компаний.

Автор: Дмитрий Семягин.

RUPEC в Telegram